Освобожден первый из осетинских узников совести – Куват Исмаилов, имам владикавказской Соборной мечети, осужденный к 1,5 годам колонии-поселения за хранение оружия в середине прошлого года . Это дело было сфабриковано против него и еще 17 прихожан владикавказской общины мусульман.

Во вторник судья Пригородного районного суда РСО-Алания Алан Токазов подписал решение об условно-досрочном освобождении имама.
31 мая 2011г. группа владикавказских мусульман, во главе с их имамом были арестованы по обвинению в причастности к убийству народного поэта Северной Осетии Шамиля Джигкаева. Последний приобрел скандально известную славу в России в связи с написанным им оскорбительным «литературным» произведением в адрес Ислама и мусульман.
Но в связи с абсурдностью и недоказуемостью обвинения никому из задержанных не была предъявлена статья в убийстве поэта, а всем были подброшены наркотические вещества и огнестрельное оружие. Куват Исмаилов первый из узников совести, получивший наименьший срок, вчера был освобожден из под заключения.
О том, как стало возможным его досрочное освобождение, об испытаниях и трудностях постигших его за это время Куват поделился в интервью «Кавказской политике».
-Куват, была ли надежда на такое решение комиссии по досрочному освобождению?
1 год, 3 месяца и 11 дней я пробыл в колонии. День, в разлуке с семьей, со своими детьми шел для меня за месяц, особенно после того, как узнал, что мне дадут УДО (условно-досрочное освобождение – М.Т.), ожидание было томительным. Надежда никогда не покидает верующего человека. Даже когда мы перестаем верить людям, у нас остается надежда на Всевышнего.
- Как это стало возможным?
Первый раз я подавал прошение на УДО, но мне отказали, и через пол года я имел право подавать снова прошение. Прокурор был против, но мне все равно дали УДО.
-Условием УДО является то, что осужденный признает себя виновным в обвинении. Ты пошел на это?
Нет, я не признал вину. Я им так и говорил: «Как я могу признать вину, которой за мною нет?»
-Как вообще ты опишешь прошедший год в разлуке с семьей. Какими мыслями ты жил все это время?
Я видел жизнь многих людей, далеких от Ислама, от религии. Я возносил хвалу Аллаху, что я мусульманин. Я видел много нехорошего и плохого. Я думаю, что время, проведенное там, послужит пользой для моей веры, я стал крепче. Я считаю, что Аллах испытал меня этим и укрепил.
Я всегда чувствовал поддержку Аллаха, особенно в первые дни, когда нас задержали и привезли в 6 отдел (осетинский РУБОП – М.Т.), все это унижение и издевательства – это было тяжело. В колонии ничего трудного не было, режим не нарушал, а потому с администрацией проблем не было.
-Каково было отношение осужденных к вам, все же ты имам мечети, об этом наверняка знали. Это накладывало какие-то обязательства, ответственность в этом статусе?
Они все знали о нашей истории и мы им объяснили сами. Своим поведением, нравом мы показали, что мы не те, о ком так писали, и обвинения беспочвенны. К нам с уважением относились и со стороны администрации и осужденные.
-А со стороны администрации колонии было понимании того, что вы узники совести?
Они знали. Я прямо начальнику сказал, когда он пригласил на разговор. Он дал понять, что ничего не может сделать, что он нас не посадил, что мы пришли из суда со сроком, отношение будет как ко всем осужденным, как со всеми.
-Если вернуться к задержанию, открутив время на год назад. Для владикавказской общины это было тяжелым испытанием. Столь серьезное обвинение в убийстве любимого обществом человека. Как ты думаешь, почему это случилось?
Все, что случается в жизни верующего человека – есть испытание для него. Вера не совместима с преступлениями, с несправедливыми убийствами, наркотиками и всем, что нам приписывали. Наше общество поражено невежеством и многими пороками. Люди потеряли доверие друг к другу.
Исправить это положение вещей сейчас и сегодня не возможно. Было много предпосылок для того, чтобы положение вещей стало таким. У Джигкаева был конфликт с мусульманами. Он оскорбил святыни Ислама и то, что было дорого для каждого мусульманина. Мы хотели лишь извинений, ничего более. Никто не желал ему смерти. Ведь суд у Аллаха гораздо хуже смерти. И спасает от этого лишь покаяние.
Это была настоящая провокация против общины и против возрождающегося Ислама в республике. Этим конфликтом воспользовались. Но обвинить целую группу мусульман в таком убийстве – это ведь не оружие и пакетик наркотиков подбросить.
Если бы хоть один человек из общины был в этом замешан, то состряпать доказательства для них пущий пустяк. Потому обвинение полностью развалилось на стадии следствия. В последующем, само следствие на суде не позволяло даже поднимать вопрос о первоначальной причине задержания.
Это был удар по мусульманам. Разве нужно далеко ходить за примерами? Посмотрите на последние убийства духовных лидеров в Дагестане. Это всегда бьет в первую очередь по стабильности в обществе, по самим мусульманам.
Появляется недоверие, подозрительность, ненависть друг к другу. Те, кто совершил это убийство, хотели посеять в осетинском обществе вражду и ненависть между нами.
Это очередное свидетельство того, что нужно очень осторожно относиться друг к другу, к дорогим всем нам вещам. Религия в не зависимости от того, насколько к ней близок человек, является очень тонкой материей. Любая ошибка здесь может привести к катастрофе.
Нужно уметь прощать друг друга и относиться более уважительно к тому, что дорого для верующих людей. Сколько таких конфликтов? Посмотрите на историю с Pussy Riot, которая не сходит со страниц и экранов.
Это говорит о том, что нельзя, даже если ты неверующий человек ввергаться в чей-то духовный мир и гадить там, пытаться разрушить это и унизить людей, для которых вера в Бога не просто дань традиции и произнесение заклинаний.
-Куват, первое время проходило очень много сообщений о пытках и избиениях, которым подвергались задержанные мусульмане. МВД это отрицало. Затем в сети начали появляться свидетельства, фотографии.
Все это имело место в самые первые часы и дни обысков и арестов. Потому к нам и не подпускали родственников и адвокатов, чтобы скрыть следы своих преступлений. Нас 28 дней держали в Алагире в ИВС.
Противоправное отношение против нас было лишь в ту ночь, когда нас задерживали, когда применяли пытки, а потом ничего сложного не было. Но в Алагире нас 28 дней не выводили на прогулку. 28 дней нам не давали умываться, там не было никаких условий. Когда приехали в СИЗО, отношение и условия были лучше.
-Много ли подобных вашей, историй было в СИЗО?
Да, особенно с Дагестана. Нескольким дагестанцам, как нам, подбросили оружие и наркотики и привезли, посадили, незаконно, несправедливо. Один из них был имамом в поселении у нас. Когда он вышел, через пол года его убили. И сейчас там сидят еще незаконно осужденные.
-Есть ли у тебя уверенность в своей безопасности?
Нет у меня уверенности, я опасаюсь, в первую очередь за свою семью, детей. Но на все воля Аллаха.
-Чем ты собираешься заниматься первое время?
Уделять внимание семье, проводить с ними время, побыть больше. Вчера, когда я приехал, младшая дочка спросила мен: «Папа, ты ведь больше не уедешь?»
-Изменилось ли отношение соседей к тебе?
Они все меня поддерживали, с женой общались, приходили домой, помогали моей семье. Даже на суд ко мне приходили. Они все были в шоке и удивлены.
-Когда ты планируешь вернуться на работу в качестве имама?
Я пока не думал. Мне надо встретиться с муфтием, обсудить.
-Что бы ты сказал в своей первой, после освобождения, проповеди молодым мусульманам?
Чтобы не боялись испытаний, которые посылает Аллах, чтобы придерживались Сунны Посланника Аллаха. Все кто уверовал, они во все времена испытывались и будут испытаны. Я буду говорить им о терпении, о нравственности. Это то, с чем мы всегда обращались с нашим призывом к людям. Беда нашего общества, что у нас очень хромает нрав, это было видно и в колонии. Это наносит вред религии, бросает тень на Ислам.
-В колонии вам содействовали в проведении религиозных обрядов? Много ли там мусульман?
В поселении было около 25 мусульман. Места для молитвы у нас не было. Мы делали в коридоре намазы, затем и там не стало возможности, потому что много арестантов возили.
И мы с одним из братьев, Хорановым Алиханом, обратились к начальнику поселения. Это было в Рамадане и Милостью Аллаха нам дали помещение, которое мы привели в порядок и использовали под мечеть.
-Какая-нибудь озлобленность за несправедливость совершенную по отношению к тебе осталась?
Аллах им всем Судья. Он воздаст всем по заслугам. Я ни на кого не держу зла. И за каждое деяние, даже на вес с горчичное зерно воздастся сполна.
-Что бы ты сказал судье, вынесшему тебе обвинительный приговор?
Всевышний Аллах повествует нам в Коране о людях, которые совершают несправедливость по отношению к самим себе. Здесь имеются в виду люди, которые распространяют зло и нечестие на земле. И навредят они этим, в конечном итоге, лишь самим себе.
Я отвечу ему Словом Аллаха, обращенным к верующим: «О те, которые уверовали! Свидетельствуя перед Аллахом, отстаивайте справедливость, если да¬же свидетельство будет против вас самих, или против родителей, или против близких родствен¬ников. Будет ли он богатым или бедным, Аллах ближе к ним обоим. Не потакайте желаниям, чтобы не отступить от справедливости. Если же вы скривите или уклонитесь, то ведь Аллах веда¬ет о том, что вы совершаете»
Источник: Кавказская политика
Магомед Туаев