Тот день, 21 июня 2004 года, Магомед Гиреев провел в горах вместе с друзьями. Накануне ему позвонил однокурсник, житель Самары, и сказал, что находится у него под боком. Сотрудник МВД Самары Фанис Керимов приехал в Чеченскую Республику в служебную командировку со своим коллегой. Как тут не встретиться! Хоть и расстались недавно в Москве. Гиреев и Керимов, за неделю до того дня закончили обучение в МГИМО и получили дипломы. За эту неделю по возвращении из Москвы Магомед, по словам его младшего брата Яхьи, навещал родственников, в первую очередь, тех, в семьях которых произошли те или иные события, пока он сдавал последнюю сессию и защищал дипломную работу, посвященную экономическому развитию Республики Ингушетия.

Кто бы ни приехал в Ингушетию, непременно хочет увидеть горы, башни, родники. Самарцы не стали исключением. А желание гостя – закон. Магомед пригласил своих давних друзей, Ибрагима Шадиева и Мусу Цечоева, которые работали с ним на заводе «Электроинструмент», а потом в управлении миграционной службы. Командировочных из Самары сопровождали двое чеченцев и все семеро провели весь день в горах. Свою поездку запечатлели фотоснимками на фоне древнего храма Тхаба-Ерды, величественных башен, прекрасной природы. Ближе к вечеру компания вернулась на равнинную часть и отправилась не в какой-нибудь ресторан продолжить общение в узком круге, а в Кантышево, в родительский дом Магомеда. Сюда подъехали предприниматель Хамзат Харсиев и политолог Якуб Патиев.
- Это был понедельник,- вспоминает Яхья.- Вернулся с работы, а дома гости. Почти всех я видел в первый раз. Все четверо приезжих были в камуфляжной форме. Все вместе так хорошо сидели в дружеской обстановке! Очень понравился Фанис Керимов, обаятельный человек. Пожелал им приятного проведения вечера и ушел смотреть футбол по телевизору. Какой-то чемпионат тогда шел.
Где-то около десяти слышу, собираются уезжать. Мы предложили им остаться у нас на ночевку, но они пожелали в гостиницу. Тогда я вызвался отвезти их, но Магомед не согласился. Я попытался было настаивать, мол, после поездки в горы тебе бы лучше отдохнуть, а я все сделаю лучшим образом. А он меня оборвал: «Своих гостей сам провожу до конца». Они сели в две машины: в джип Магомеда кроме него сели Керимов, Боханько, Харсиев, Патиев, в «Волгу» с чеченцами – Шадиев, Цечоев, и уехали. Их было девять человек, когда уезжали от нас. На кантышевском перекрестке Харсиев и Патиев пересели в машину Харсиева, которая стояла на АЗС «Харс» и поехали в Майское, семеро - в Назрань: гости в гостиницу, а Шадиев и Цечоев в свои дома, которые находились в Назрани. Проводив их, я вернулся к телевизору. Через какое-то время слышу, идет интенсивная стрельба. Стал звонить, безрезультатно. Выехал в Назрань. Стреляли непрерывно. Была страшная ночь. Окольными путями подъехал к гостинице «Асса» - их там не было. С задней стороны заехал по адресу, где жил Шадиев, и узнал, что домой он не возвращался. Оттуда поехал к Цечоеву и по дороге на фабричном круге узнал сожженный джип «Мерседес» Магомеда.
Все семеро насмерть.
Магомед Гиреев был человеком достойным во всех отношениях. Как вспоминает Якуб Патиев: «В годы, когда Магомед Гиреев работал руководителем миграционной службы республики, перед этой структурой стояли совершенно другие задачи. В основном они занимались обустройством в Ингушетии прибывающих из Чечни беженцев и возвращением в места своего прежнего постоянного проживания вынужденных переселенцев из Северной Осетии. И здесь Магомед проявил свои недюжинные способности организатора и управленца. Многие беженцы из Пригородного района и г. Владикавказа обязаны ему тем, что в условиях противостояния он сумел и смог вернуть их домой и помочь обустроиться в родных подворьях. Его отличали целеустремленность, принципиальность, умение довести начатое дело до конца, высокое чувство ответственности и подлинный патриотизм. В нем хорошо сочетались качества одновременно лидера и исполнителя. К любому поручению, любой работе он подходил творчески, со смекалкой.
Как очевидец и куратор процесса возвращения вынужденных переселенцев того времени могу сказать, что для работы, которую выполнял Магомед Гиреев в те годы, необходимы были мужество и самоотверженность. И он обладал этими качествами сполна.
И в ту предельно трагичную ночь, я уверен, Магомед мог бы спастись, захоти он поступиться принципами и смалодушничать. Но это был бы уже другой Магомед. Чувство дружбы и ответственности в нем были запредельными.
Он только что вернулся из МГИМО успешно защитив дипломную работу. Мы вместе поступили в аспирантуру этого самого престижного вуза страны и собирались параллельно работать над своими темами. У него были большие планы и большие задумки. И он бы их осуществил…»
Их было семь сестер и два брата. Магомед – старший. После школы окончил строительный техникум, потом - служба в армии. После армии продолжил обучение профессии строителя в горно-металлургическом институте в Орджоникидзе. С юности много читал, собирал библиотеку. По рассказу брата Яхьи, до конца своих дней подписывался на издания и получал книги по почте. Любил философию и политологию. И эта любовь, видимо, его привела в МГИМО. По свидетельству Яхьи, высокий, здоровый, располагающий к себе он умел общаться с людьми. Был начитан, образован, имел признаки лидера и мог бы принести пользу своему народу. И все это оборвалось на рубеже 44 лет. Для нашего народа эта ночь, с 21 на 22 июня 2004, по своей трагичности встала рядом с двумя мрачными датами – 23 февраля 1944 и 31 октября 1992.
Мадина КОДЗОЕВА