Али-Юрт, Россия — Жители маленького захудалого селения, расположенного на юге России, в Кавказских горах, говорят о Евлоевых

- дружной семье из шести человек, которая жила в одноэтажном кирпичном доме на краю села, - только хорошее.

Старший сын Евлоевых, 20-летний Магомед, не курил, помогал со скотиной и всегда уважительно приветствовал взрослых. Его сестру, 22-летнюю Фатиму, помнят как отличницу, приносившую домой одни «пятерки». Младшего брата, 16-летнего Ахмеда, соседи называют «хорошим мальчиком».

Односельчане Евлоевых рассказывали это, прекрасно зная, что власти обвиняют братьев и сестру в том, что они изготовили бомбу, которую Магомед привез в Москву и взорвал в прошлом месяце в зале международных прилетов крупнейшего аэропорта столицы, убив себя и еще 36 человек.

«Я никогда не скажу ничего дурного об этой семье», - заявил сосед Евлоевых Алик Ганижо, с которым мы разговаривали на грязной обочине Пролетарской улицы, недалеко от дома родителей Магомеда.

В этом селе, расположенном в беспокойной республике Ингушетия, гнев обращается в основном на российские спецслужбы: люди до сих пор с негодованием вспоминают жестокий рейд четырехлетней давности, после которого военных обвиняли в нарушениях прав человека, однако российские суды отказались возбуждать дело.

На прошлой неделе, когда мы пришли к дому Евлоевых, нам никто не открыл. На крыше дома лениво таял снег, окна были занавешены белым тюлем.
Сейчас отец Магомеда Мухажир живет там один. По словам сельчан, соседи носят ему горячую еду.
Еще одна дочь Евлоевых, 17- летняя Айшат, после взрыва заболела. Ее мать, Мириам, находится с ней в больнице.

Что подтолкнуло Магомеда Евлоева совершить теракт остается загадкой. Правозащитники, документировавшие нарушения прав человека, которые, по их мнению, имели место в Али-Юрте, подчеркивают, что случившееся здесь ни в коем случае не оправдывает взрыв в Москве.

Возможно, свою роль сыграли и личные проблемы г-на Евлоева. Он недавно развелся, а прошлым летом милиция убила его зятя, мужа Фатимы, предположительно бывшего повстанцем. Для лежащей за 1000 миль к югу от Москвы Ингушетии обычны ранние браки.

Отчуждение в подобных деревнях, представляет собой трудную проблему для Кремля. Уже два десятка лет - с тех пор как распался Советский Союз – на Северном Кавказе бушует повстанческое движение, и Кремль колеблется между карательными мерами и попытками улучшить экономическое положение обнищавшего региона.

Между тем, светское движение за независимость в Чечне – одной из республик Северного Кавказа – переросло в децентрализованное исламское восстание, охватившее семь населенных в основном мусульманами северокавказских республик.

Правительству премьер-министра и бывшего президента Владимира Путина долгое время в целом удавалось сдерживать повстанцев. Восстание продолжалось, но большинство россиян могли не обращать на него внимания, потому что оно практически не сказывалось на остальной части страны.

Однако два года назад повстанцы снова пообещали перенести войну в крупные города России. В 2009 году они взорвали курсирующий между Москвой и Санкт-Петербургом поезд-экспресс. В 2010 году две террористки-смертницы устроили взрывы в московском метро. Затем, 24 января, свой смертоносный визит в неохраняемый зал прилета московского аэропорта «Домодедово» нанес, как утверждают власти, г-н Евлоев.

Российская милиция утверждает, что она обнаружила на руках у находившихся в Али-Юрте Ахмеда и Фатимы следы взрывчатки, которые показывают, что они помогали своему брату изготовить бомбу. Сейчас они арестованы по обвинению в пособничестве терроризму.

Однако попытки правительства укорять семью– в частности родителей публично критикуют за то, что они не сообщили властям о намерениях детей, если они о них знали, - похоже, не производят впечатления на жителей Али-Юрта.

Село представляет собой образцовую картину деревенской бедности. На задних дворах на ледяном ветру колышется белье. По пустынным заснеженным улицам бродят коровы. В селе есть две мечети и заброшенная фабрика советских времен, которую украшает выцветший лозунг: «Слава труду».
В Ингушетии самый высокий в России уровень безработицы. Он достигает 51 %.

Из-за закрытых дверей, сельчане следят за немногочисленными машинами, подпрыгивающими и оскальзывающимися на дорожных выбоинах. Из полудюжины жителей села, которые были готовы пообщаться с иностранным журналистом, большинство говорили одно и то же: их гнев направлен не на Евлоевых, а на российские службы безопасности.

«Они врывались к нам в дома, били нас кулаками, били наших женщин, избили старика, - заявил сельчанин по имени Омар, попросивший не указывать его фамилию. – Люди, разумеется, жаловались в милицию, но это было все равно, что говорить со стенкой».

Июльским вечером 2007 года некие повстанцы, личности которых по-прежнему неизвестны, обстрелял из леса правительственное здание, убив одного из солдат. После этого, как сообщает правозащитная организация «Мемориал», солдаты вошли в село и без всякого разбора избили не меньше 30 человек, включая беременную женщину и 83-летнего старика.

« Во всех зафиксированных случаях «силовики» действовали стандартно: врывались в дома, не представлялись, открывали стрельбу в воздух, нецензурно ругались, беспричинно избивали людей», - говорится в докладе правозащитников.

Тем не менее, российские суды отклонили все попытки заставить прокуратуру возбудить уголовное дело против командиров, отдавших приказ о «зачистке».
Адвокаты «Мемориала» готовят жалобу в Страсбург, в Европейский суд по правам человека. Юридические процедуры могут занять не один год.

«События в Али-Юрте могли заставить некоторых молодых людей уйти в подполье», - считает руководитель офиса «Мемориала» в Ингушетии Тамерлан Акиев. Однако при этом он добавил, что членов семьи Евлоевых среди жертв рейда не было.